В сети появились данные речевого самописца самолета Sukhoi Superjet 100, сгоревшего 5 мая в Шереметьево. Из текста переговоров диспетчера с летчиками следует, что удар молнии, заставивший экипаж вернуться в аэропорт, на самом деле не нанес существенного ущерба лайнеру. Командир борта SU 1492 Денис Евдокимов сообщал диспетчерам об аварийной, но не критической ситуации на борту. По его словам, самолет потерял радиосвязь и автоматическое управление.

Расшифровка переговоров также показала, что при посадке пилоты использовали одну из самых точных и современных систем автоматического захода на посадку (курсо-глиссадную) и ежеминутно получали корректирующие команды диспетчера по работающему каналу радиосвязи.

Тем не менее, при приземлении SSJ 100 дважды ударился о бетонку, в результате чего разрушились топливные баки. Выплеснувшиеся тонны керосина воспламенились, и лайнер загорелся как факел. Однако, произошедшее на взлетно-посадочной полосе — это не вина летчиков, ранее заявил НСН заслуженный военный летчик, генерал-майор Владимир Попов.

«Экипаж недостаточно подготовлен не по своей вине был для выполнения ручной посадки на этом типе самолетов. Для линейных летчиков нет подготовки именно к ручной посадке при отказе всех систем управления электроникой на данном воздушном судне. И это уже принципиальная ошибка системности подготовки к полетам на данном типе самолетов. Такую посадку вручную выполняют с инструктором либо специально подготовленные летчики, либо испытатели. Это недостаток конструктивных факторов этого самолета, которые повлияли на ситуацию и привели к катастрофе», — сказал Владимир Попов.

В свою очередь, пилот-инструктор Андрей Краснопёров в эфире НСН возложил вину на несогласованность действий пилотов и диспетчеров, которые должны были отвести самолет от неблагоприятных метеоусловий.

«Это минус диспетчерам: они обязаны отводить самолёт от грозовой деятельности, дать команду "правее", "левее", "ниже", "выше". У диспетчеров есть полная информация на радаре, как и у лётчиков в кабине есть локатор. Техника выдержала, что с ней будет? Был удар молнии, а самолёт летел, двигатели работали. Что лётчику надо? Скорость есть, высота есть – лети. Основное здесь: несогласованность действий лётчиков и диспетчеров плюс грубая посадка, которая, конечно, недопустима при таком количестве топлива», – заявил эксперт.

Напомним, что инцидент произошел вечером 5 мая. Пилоты Sukhoi Superjet 100, который следовал из Москвы в Мурманск, приняли решение вернуться в аэропорт вылета. Во время приземления самолёт совершил жёсткую посадку, несколько раз ударившись о полосу. В результате разрушилась одна из стоек шасси. Погиб 41 человек, среди которых один бортпроводник. Выжить удалось 33 пассажирам и четырём членам экипажа.