Российские врачи в условиях пандемии коронавируса работают в сложных условиях: зачастую поступают сигналы о нехватке средств индивидуальной противовирусной защиты, о нехватке денег или недоплатах, несмотря на все заверения и обещания руководства, о переработках и дополнительных сменах. Это касается не только медиков, работающих непосредственно с инфицированными COVID-19, но и врачей других специализаций, которые также оказались в непростой ситуации.

Николай, врач-онколог одной из столичных поликлиник, на условиях анонимности рассказал НСН, как изменила пандемия COVID-19 его жизнь и условия труда. Медик признался, что ведет прием пациентов до половины второго ночи и боится заразиться коронавирусом.

— Как изменилась ваша работа из-за пандемии коронавируса?

— Все стало более суетно. Мои пациенты — с хроническими, длительнотекущими заболеваниями и длительным лечением. Они не могут закончить лечение в один момент. Постепенно поликлиники либо закрываются на карантин, либо перепрофилируются на прием пациентов с коронавирусом, все другие мощности снижаются и пациенты перераспределяются. За счет этого увеличивается нагрузка на медиков.

— Можно ли сказать, что сейчас меньше стало уделяться внимания больным, например, онкологией?

— С учетом того, что на карантин закрываются не только крупные онкоцентры, но и поликлиники, людям просто некуда обратиться. Кроме того, люди сейчас сидят дома на карантинах, интенсивность походов в медучреждения снижается. Значит, снижается выявляемость онкобольных. Пациентам сейчас тяжело, как и тем учреждениям, которые продолжают работать. Но вроде бы пока всех перераспределяют. В Департаменте здравоохранения создан специальный интернет-ресурс, на котором «вывешиваются» пациенты, которых не может какое-то учреждение полечить, и их пытаются перераспределить между теми, кто еще работает. Было также распоряжение департамента выдать кому можно трехмесячный запас лекарств, чтобы пациенты смогли продолжить лечение на дому, не являясь лишний раз в поликлинику, где вероятность контакта с инфицированными коронавирусом пациентами и врачами увеличивается.

— Куда обращаться этим больным в случае необходимости? Ведь лишний раз в поликлинику не придешь и «скорую» не вызовешь?

— Не могу ответить на вопрос, потом что не стою у первого поликлинического звена. К онкологу отправляет кто-то из специалистов первичного звена: терапевт, стоматолог, лор, хирург или кто-то еще. Иначе пациент просто не сможет дойти.

— Как происходит связь с лечащим врачом у тех, кто лечится дома?

— Все такие пациенты длительно лечатся, они достаточно подробно осведомлены, как и что делать. Ну и мы работаем, работаем активно. Стараемся, даже если кто-то из врачей заболевает, как-то пациентов перераспределить. Вчера, например, я ушел с работы после полуночи.

— Какова нагрузка у медиков и хватает ли средств индивидуальной защиты?

— Самые обычные маски и перчатки у нас есть. Слава Богу, нам выдают. Мои коллеги рассказывают, что в некоторых учреждениях не хватало обычных масок и их заставляли шить. А если кто-то не шил, то сокращали стимулирующую часть зарплаты. У нас такого не было. С другой стороны, у нас на все отделение всего четыре человека, и половина из них на больничном.

— Ваши переработки будут финансово компенсировать?

— Пока даже устно никто ничего не обещал. Но у нас есть прекрасная фраза: «Чего-то там нет, но вы держитесь». Нам отвечают примерно в таком духе. Вчера, вроде бы достучался: сказали, что решат проблему и все урегулируют.

— Решат в плане кадров или надбавки?

— Кадров. Потому что, сколько бы не платили, все равно невозможно физически выполнить больше, чем можешь. «Один солдат не может съесть и мешка брюквы». После какого-то момента голова хуже соображает, а это критично в серьезных ситуациях.

— Знаете ли вы о каких-то вопиющих случаях с врачами из-за пандемии?

— Только на уровне бытового общения с коллегами. Очень много таких случаев. Всем известно, что обычные маски при контакте с инфицированным больным никак не защищают доктора. Они уменьшают уровень вирусного воздействия, останавливают часть слюны, мокроты, которые выделяется при чихании или насморке. Маски, которые защищают на 95% и 98% — FFP-2 и FFP-3. Но таких масок мы просто не видели. Наши маски обычные, они подходят для заболевшего человека, чтобы он не так активно распространял вирус. Если у пациента лоровские патологии, то он в любом случае снимает маску, чтобы врач осмотрел лор-органы. Если мы не находимся в нормальном респираторе и очках, то имеем повышенный риск получить инфекцию. Если много пациентов, то на медика ложится очень большая вирусная нагрузка, возможно, даже разными штаммами или разными вирусами. Например, можно сразу получить вирус гриппа и новый вирус и, думаю, заболевание в этом случае будет протекать тяжело.

Я знаю, что какая-то часть скорой помощи также не была достаточно «прикрыта». Или были ситуации, когда пациент вызывает из-за одного заболевания, бригада приезжает не оборудованная и четко видит другую картину, но отказать не может. Были ситуации, когда сами медики скидывались для скорой помощи и покупали защитные многоразовые костюмы. Их достаточно двух штук на человека. Эти костюмы можно стирать в машинке. Мы потоком скидывались для тех, кто пошел работать на скорую помощь. Так было на первом этапе. Сейчас, вроде бы, все налаживается.

Кроме того, известно, что сейчас некоторые больницы переоборудуют по последнему слову техники, с соблюдением всех правил безопасности. Медикам даже предоставили проживание в близлежащих гостиницах, транспорт и питание. Это логично, потому что врачи находятся в очаге коронавируса. Если они будут ездить из Подмосковья, то вероятность распространения вируса высока даже при очень серьезных средствах защиты. А в некоторых больницах уже собираются работать, но до сих пор не все средства защиты поступили. Или кого-то из медиков перевели и есть проблемы с зарплатой: назначают минимальную базу, а остальное зависит от того, сколько смен выработаешь. Проблема в том, сколько человек сможет отработать, получит ли он деньги, если будет инфицирован и не сможет работать? Здесь большие сомнения. Там какие-то временные контракты подписывают, и у людей очень много вопросов к этим контрактам. Некоторые врачи уже через две-три недели уходят на больничный.

— Ваши пациенты находятся в числе людей, для которых коронавирус представляет повышенную опасность?

— Считается, что при любой серьёзной болезни есть повышенный риск, что инфекция будет протекать тяжело. Но думаю, что те, кто находятся в длительной ремиссии, хорошо восстановлены, перенесут заболевание не сильно тяжелее здоровых граждан. Если иммунитет снижен, то, конечно, он более подвержен инфицированию. Особенно если пациент вынужден после лечения или в процессе лечения мотаться в больницу. У него и риск выше, и есть вероятность осложнений. Ему нужно как можно меньше контактировать с другими.

— Врачи сейчас — в группе риска, и именно их начали в первую очередь тестировать на антитела. Вас уже проверяли на коронавирус?

— Да, вчера. Только что пришел результат: у меня есть антитела. Это доказательство того, что я уже переболел. Думаю, было это ещё в феврале, когда я ездил в Болгарию, на горнолыжный курорт. Там очень много итальянцев! Когда летел в самолёте обратно, 5-6 человек активно кашляли, и один из них сидел рядом со мной. Ровно через 48 часов у меня была температура за 40 в ночь и куча «наиприятнейших» ощущений. Причём в том месяце заболел не только я: одна их моих пациенток «получила» вирус в очереди на выставку Сальвадора Дали 21 февраля.

— Говорят, на прошлой неделе в России росло число «тяжёлых» больных. На ваш взгляд, с чем это может быть связано?

— Увеличение тяжёлых случаев мы видим только потому, что народ начал обмениваться разными вариациями данного вируса. И вот это уже очень опасно, особенно если сидеть дома без физической и, что обязательно, без правильной дыхательной нагрузки.

Ранее в эфире НСН волонтер из Коммунарки рассказал о том, сколько больных коронавирусом в сутки в среднем поступает в больницу.