В эфире утреннего шоу «Подъемники» на «НАШЕМ Радио» художественный руководитель Театра Наций, актер, народный артист Евгений Миронов рассказал читателям НСН о предстоящих премьерах и о том, как он играл спектакль перед первым президентом СССР Михаилом Горбачёвым.

-Евгений, традиционный вопрос, несмотря на то, что год уже новый. Как дела?

-Мне неловко сказать, но очень хорошо.

-Я думаю, вам как художественному руководителю приятна новость прошлой пятницы. Концертным площадкам и театрам увеличили максимальную заполняемость зала с 25 до 50%.

-Да, конечно, безусловно, мы очень ждали этой новости. И, честно говоря, сейчас раскупаются билеты на оставшиеся места спектаклей, которые уже были проданы или раскупаются на новые, это очень приятно. Мы соскучились по другой энергоотдаче зрительного зала. Мы очень рады.

-Каково вам было в самом начале, когда были эти жесткие ограничения, видеть неполный зал, как это обычно происходит, а вот эту расстановку, людей в масках?

-Безусловно, это экстремальная ситуация. И поскольку было возможно пустить на концерт только 25% зрителей от всего зала, мы тех, кто был на балконах или амфитеатрах, мы сажали в партер. Таким образом, создавалась камерность. И мы объединялись в это мини-счастье и проблеме вместе. И надо сказать, очень хорошо себя зрители вели. Они с пониманием к этому отнеслись. А сейчас ситуация, слава Богу, меняется, надеюсь, что она еще будет меняться в лучшую строну.

-Многие ваши коллеги, с введением ограничений, вспоминали начало своего пути: когда к ним приходило мало людей, и также были полупустые залы. У вас были такие ощущения?

-Нет, я избалованный артист. Я ученик Олега Павловича Табакова, который был «заточен» на успех. Я не помню никогда в своей жизни полупустых залов. Они всегда были полными.

-Мы хотели бы поговорить о вашей премьере 5, 6, 7 февраля на малой сцене Театра Наций состоится премьера кукольного спектакля «Ходжа Насреддин» Тимура Бекмамбетова.

-Вы знаете, эта идея возникла очень давно. Во время съемок «Время первых». Константин Хабенский, я и Тимур Бекмамбетов в одну из курительных пауз разговорились о мечте. О мечте Тимура «Ходжа Насреддин», и тогда задумались сделать спектакль, изначально планировали драматическую поставку, а потом пандемия позволила нам практически месяц работать над материалом, над текстом, который сделал замечательный драматург Ильгиз Зайниев. Он руководитель кукольного театра в Татарстане. Он создал текст, который мы репетировали сначала в zoom режиме, а потом Тимур затаился и сказал, что хочет это сделать в другом абсолютно статусе, статусе кукольного спектакля. Анна Викторова режиссер этого спектакля и автор кукол, она возглавляет один из лучших кукольных театров в стране в Санкт-Петербурге. И она родственница Тимура Бекмамбетова.

Если вы видели мультфильм «Знаешь, мама, где я был?» Тимура Бекмамбетова, если нет, посмотрите обязательно! Это невероятно тонкая, душевная, лиричная история, и вот я понимаю, что оттуда «ветер дует».

Он захотел как-то сделать совсем скупыми выразительные средства, несмотря на то, что он автор блокбастеров, и сосредоточится на самой главной теме, которая его интересовала. Путь Ходжи Насреддина и его осла, вернее, ишака. А дальше мы, артисты подумали, что мы не у дел, но не тут-то было. Тимур нам сказал, что мы будем озвучивать теперь уже кукольных персонажей.

В спектакле потрясающий кастинг: Костя Хабенский – «Насреддин», я – «осел», Чулпан Хаматова озвучивает жену Ходжи Насреддина, Виктор Вержбицкий – «Тамерлан», Игорь Золотовицкий и Инга Оболдина. Потрясающая команда! Мы получили огромное удовольствие! Я, честно говоря, уже сталкивался с куклами, я люблю это дело, это таинство, когда в руке оживает кукла! И еще одна особенность спектакля, что в нем задействованы марионетки, а сейчас это большая редкость.

-Бывает, такое что актер, играющий спектакль на сцене может забыть текст, но он может импровизировать. А что делать, если запутались нитки у куклы и как-то еще надо в озвучку попадать и отыгрывать эмоции. Что в этом случае делать?

-Я, конечно, не профессионал в этом деле, но мне, кажется, когда артист забывает текст, зритель этого может даже и не заметить. Вот, например, недавно я забыл текст в спектакле «Горбачёв», но не один зритель этого не понял. Была одна Чулпан, которая чуть не умерла в этот момент, потому что она не могла мне подсказать текст. Я, думаю, также происходит в театре кукол, если ниточка запуталась, вы никогда не увидите этого. Потому что в этот момент, когда она запуталась, не поднялись уши у моего осла. Ну, не поднялись и не поднялись, бывает такое!

-Раз уж заговорили, давайте поговорим о спектакле «Горбачёв», где вы с Чулпан играете чету Горбачевых. Расскажите об этом, пожалуйста.

-Да, вы знаете, это наверно, пятая премьера от начала сезона. Мы так стартанули после этой эпидемии, как оголтелые бросились и сразу за сентябрь – октябрь выпустили пять премьер. И вот одна из них спектакль «Горбачёв». Это с одной стороны автобиографичная вещь, а с другой – это инсценировка, которую сделал режиссер Алвис Херманис по воспоминаниям не только Михаила Сергеевича, но и Раисы Максимовны, воспоминаниям соратников или наоборот людей, которые были с Михаилом Сергеевичем, но с критикой относятся к его решениям. Мы собрали отовсюду. А потом тоже надо сказать спасибо пандемии, мы сидели три месяца над текстом и шлифовали, отбрасывали, дописывали какие-то вещи. Никогда такого опыта в моей жизни не было и я, надеюсь, что не будет. Я имею ввиду, что мы три месяца репетировали в Zoom.

Потом я поехал в Ригу, потому что не мог сюда приехать режиссер. Два разрешения правительства понадобилось, чтобы я поехал туда на машине и переходил пешком границу. Километр с чемоданом шел туда. Две недели мы репетировали с режиссером, а дальше я приехал в Москву, и мы должны были больше месяца выпускать спектакль с режиссером. Но режиссер не приехал. И пришлось снова прибегнуть к технологиям, режиссер по телефону по очень плохой связи нам давал указания, и я уже решил, что мы не выпустим спектакль. Но в итоге вышло! Да и еще и сам Михаил Сергеевич сам пришел, посмотрел.

-И что он сказал? И не было ли страшно играть живого человека?

-Конечно, было страшно. Чулпан тряслась, как осиновый лист. Но у меня была трусливая мысль, когда сидел Горбачев и смотрел из ложи, что-то поменять по ходу, как-то сгладить жесткие моменты. А потом подумал: он же сам хотел прийти. И мы с ним обсуждали этот материал с самого начала два года назад. Так что играем, как есть. И надо сказать он мужественно это выдержал. Там были разные моменты, в том числе сильно действующие эмоционально, моменты личного плана, например, болезнь и смерть его жены. После смерти, которой, он говорит: «я не живу, я просто медленно умираю». И в конце он показал нам большой палец, и сказал, что ему очень понравилось и что хочет прийти еще раз. А по поводу работы Чулпан он сказал: «Убийственно похожи».

-Этот спектакль про любовь или про политику?

-Про любовь, конечно. Без политики не обойтись, но про любовь. Для меня это просто великая история любви!