Русь сидящая. Хроника одного дня
Несмотря на призывы к гуманизации российского законодательства, подследственных всё чаще запирают за решётку.
ФСБ задержала Пирожка. Это – не кличка, а фамилия активиста запрещенной в России украинской радикальной организации.
Из колонии освободили Таро. И тут же задержали. Предполагается, что криминальный авторитет Тариэл Ониани начнет борьбу за место «вора в законе номер один».
Такими оказались главные три новости в одном из крупнейших интернет-агрегаторов на пять часов вечера обычного для России вторника.
Этот список можно дополнить громким освобождением из-под домашнего ареста режиссера Кирилла Серебренникова и его коллег, состоявшимся накануне. И менее яркими сообщениями того же вторника, например, о переводе бывшего министра Абызова в двухместную камеру следственного изолятора с телевизором и холодильником; о решении ЕСПЧ, присудившего компенсацию в 20 с лишним тысяч евро Алексею Навальному за содержание под домашним арестом по делу «Ив Роше»; о новых призывах смягчить меру пресечения американцу Майклу Калви, одному из крупнейших инвесторов в российскую экономику, арестованному по делу, в основе которого, как считают многие, корпоративный конфликт, а не деяние, подлежащее уголовному преследованию.
О гуманизации российского законодательства президент Путин говорит все время нахождения во главе российского государства. Особенно в связи с расследованием преступлений экономической направленности. Этой теме обязательный пассаж посвящается практически в каждом послании главы государства. Вводятся новые меры пресечения вполне гуманистического свойства. Так, еще год назад главой государства был подписан закон, позволивший судам назначать подозреваемым «запрет на определённые действия», к примеру, запрет на общение с определенным кругом лиц. Помогло ли это тому же Серебренникову и компании? Нет. Полтора года под домашним арестом. Спасибо, что под домашним. Его коллега Алексей Малобродский по делу «Седьмой студии» и в СИЗО посидеть успел. Посидеть, поседеть и инфаркт схлопотать. Помогло ли Калви, которого в российских бизнес-кругах называют эталоном деловой порядочности? Тоже нет.
Споров нет, вор должен сидеть. Вор в законе тем более. Но только в одном случае: если его деяния суд квалифицировал именно как преступные и вынес соответствующий приговор. А Кокорин, Мамаев, Малобродский – вне зависимости о того, кто что натворил и натворил ли – сидят или сидели без всяких приговоров. Эдакая Русь сидящая. И так и будут формировать топ-5 новостей сообщения о том, кто сел, а кто вышел.
Всеволод Нерознак