Максим Покровский, лидер группы «Ногу свело», гость программы  "Вторая смена"  на "Нашем Радио", рассказал читателям НСН о записи новых альбомов, и даже об идее  установить в прихожей писсуар...

- Здравствуйте, Максим!  Последний раз мы виделись очень давно, и, нужно сказать, что за это время Вы, Максим, совсем не изменились. И первый вопрос как раз на эту тему. Максим, а правда, что Вы украли таблетки от старости у Дмитрия Харатьяна?

- Я не могу ответить на этот вопрос, потому что считаю его риторическим. Но для меня это супер-комплимент. Вместо «правда ли» я могу ответить только «спасибо».

- Максим, много вопросов по поводу нового альбома. Последний альбом - компиляция лучших песен «Обратная сторона ноги» вышла в 2011 году…

-  Мы очень сильно переработали этот альбом, и мы не оглашали его, как новый. Вообще, мы давно не выпускали новых альбомов и не скрываем этого. Последний номерной вышел лет семь назад, наверное. То, что твориться сейчас на музыкальном рынке, в музыкальной среде, это достаточно специфичная ситуация. Во-первых, мир вообще стал жить синглами, а не альбомами. Во-вторых, здесь никому ничего нового не нужно. У нас в стране принято играть старые песни. И чем больше и дольше ты играешь старое, тем ты лучше и современнее.

- Кстати, о старых песнях. Готовясь к сегодняшней программе, вспоминали случай на "Нашествии" с резиновым членом. Сколько лет прошло, но этот эпизод один из самых ярких, который все помнят до сих пор.

- С пенопластовым. У меня даже картинка хранится из какого-то печатного издания, как мы его грузили. Это современная тенденция такая: если речь идет про что-то ниже пояса, то у всех это вызывает большой интерес и запоминается. Я против этого ничего не имею, сам к этому хорошо отношусь. Но мне больше всего запомнился другой момент с "Нашествия", когда я исполнял песню «Волки» верхом. Это было перед сценой. Это мое достижение. И я им очень горжусь.

- Максим, а сейчас куда делось это ваше хулиганство? Что вы себе сейчас позволяете на концертах?

- На концертах мы себе позволяем все, что угодно. К примеру, у нас есть песня, которая называется «My name is Dick». Она будет в двух вариантах – на английском и на русском языках. Видео уже снято и смотировано. Сразу скажу, слабонервным лучше не смотреть.

- Слушатели спрашивают: Максим, а правда, что у Вас в прихожей писсуар?

- Расскажу, откуда пошла эта байка. Лет 10 назад, когда мы купили квартиру и делали ремонт, я действительно хотел повесить в прихожей писсуар. Конечно, не для того, для чего он обычно служит, а просто в качестве предмета интерьера, чтобы туда класть щетку для ботинок или ключи. Ну, разговоры такие были, а вот до дела так и не дошло.

- Относительно тематики твоих песен - «Идем на восток», «Чукотка», «Байкал»… Не надоело гастролировать? 25 лет перемещений?

- Нет! Это один из немногих подвидов деятельности, который не может надоесть. Это единственное, для меня лично, что осталось живого в нашей деятельности. Рекорд-бизнесс существует в весьма странном виде, то, что творится в мировом радио-эфире - это тоже повод для отдельного разговора. Я последние 5-6 лет занимаюсь серьезными скитаниями, пытаюсь делать и то, и это, то здесь, то там. Все части света не испробовал, но в некоторых местах побывал и продолжаю это делать - расширять свою географию. И, конечно, когда возвращаешься сюда, где ничего не произошло, где все как и 15-20 лет назад, то начинаешь понимать, до какой степени ничего никуда не развивается, и становится очень больно, жалко. Покупаешь билет на самолет, опять летишь куда-то и что-то ищешь. Единственное, что спасает и заставляет дальше хотеть и желать – это люди, которые ждут тебя, поют вместе с тобой. И я думаю: ну, куда я их брошу? И каким бы уставшим ни был после перелета, этот фактор – человеческий – заставляет снова и снова подниматься на сцену.

- Вот, кстати о полетах. Не планируете приобрести небольшой самолетик типа Цесны или Пайпера? Вообще, увлекаетесь авиацией, Максим?

- Нет, я не настолько увлекаюсь авиацией. Ну и потом, это лишние заботы. А если б были лишние деньги, наверное, мы купили бы конюшню головы на 3-4. Для меня это намного интереснее.

- А у тебя есть домашние животные?

- Здесь в Москве есть собака. Живет на даче. У нее, кстати, супер-имя, ребята. Собаку зовут Хьюмен.

- Ну, раз уж мы заговорили о домашних, о даче, о собаке… Максим, сколько у тебя детей и собираются ли они идти по твоим стопам?

- У меня двое. Старший точно не собирается идти по моим стопам, а младшая – может быть. Я ни в коем случае на нее не давлю, но уже сейчас в ее репертуаре есть песня под  названием «Собачка-робот», которую мы одно время даже пытались отдать на радиостанции в Москве.

- В мае этого года прошла необычная акция – вы презентовали сразу 4 клипа. Расскажите?

- Это наша совместная работа с Михаилом Гуцириевым, который пишет сейчас достаточно много стихотворного материала для песен. С ним работает очень много людей, но я единственный, кто не из поп-жанра. И эти совместные песни – всего их шесть – дают мне совершенно другой импульс, это совершенно другая история. Презентация проходила в одном из самых модных клубов Москвы. На ресепшене я встречал гостей сам.  На кране. Знаете, такой кран, на котором поднимаются рабочие чинить фонари? А дальше в фойе был реальный восточный базар – шла настоящая торговля фруктами, были петушиные бои, наперстки. Мы условно разделили территорию помещения клуба на различные зоны и в каждой из этих зон, была воссоздана атмосфера одной из песен. А песню «Желтые очки» я исполнял с детским хором из школы им. Стравинского. И в хоре пела моя дочка Тасенька.  Вообще, когда мы в мае с ребятами готовились к этому мероприятию, было потрачено столько сил и энергии, что я потом лежал неделю пластом. Но мероприятие получилось грандиозное.

- Максим, вспоминаете ли Вы те времена, когда были участником проекта "Последний герой"? Хотели бы повторить это приключение?

- Очень серьезно об этом вспоминаю, потому что прошлым летом весь проект повторяли. И моя физиономия там мелькала. Я поучаствовал в двух сезонах, прошел почти до конца. В последнем сезоне был гостем. Но, признаться, не хочу больше участвовать в подобных проектах. Сейчас у меня другие цели в жизни. У меня сейчас свой «Последний герой», который происходит здесь и сейчас – мы живем, мы делаем новое, мы готовимся в новому шагу, этапу, скачку, и, поверьте, это сложнее, чем участие в программе.

- Кстати, о планах. Не прошу ими делиться, но все-таки, где бы Вы хотели оказаться лет через семь-десять?    

- Я бы хотел иметь возможность совершенно спокойно, в любое удобное для меня время появляться в Рузе - это город под Москвой, где у меня дача. Я бы очень хотел совершенно беспрепятственно иметь дачу в Болгарии. Я бы хотел 30% времени проводить в Великобритании, на южном побережье, в Лондоне.  И еще 30% своего времени хотел бы проводить между западным и восточным побережьем США для того, чтобы осуществлять там продакшн, потому что больше пока нигде лучше делать не научились.

- Неужели у нас на постсоветском пространстве никто не может нормально сделать мастеринг? Сейчас вроде бы нет проблем с аппаратурой...

- Самая большая проблема, что люди до сих пор говорят о том, какое, где оборудование, но работают и стоят денег не приборы, а уши. И мозги. Я много раз задавал себе этот вопрос: почему у нас не могут? Потом решил не тратить на это время. Я думаю, что делать что-то профессионально большинство из нас не хочет. Хорошо стоять у подъезда с бутылкой пивка, рассуждая, какой ты у мамы талантливый, как бы ты сделал это или то. Следующая стадия – это, как раз, разговоры про оборудование. А для того, чтобы на самом деле что-то сделать, нужно просто поднять свою попу со стула. Это как минимум. А как максимум – перевернуть свою жизнь. Я свою жизнь переворачиваю в течение нескольких лет и буду продолжать это делать!

Екатерина СУНДУКОВА

Игорь СЕДОВ