К концу 2020 года Росреестр представит новый сервис электронных карт. Заместитель руководителя ведомства Вячеслав Спиренков рассказал в интервью НСН, чем они будут отличаться от аналогичного сервиса Яндекс.Карты, а также о том, много ли на территории России белых пятен, зачем карты требуют постоянного обновления и отчего американцы плачут, когда видят наши карты.

— У нас на территории России белых пятен нет? Все ли исследовано и нанесено на карту?

— Если говорить о картографической изученности, то здесь вопрос в качестве и степени исследованности. У нас есть карты 100 и 50-тысячного масштаба, которым покрыта вся территория. 25-тысячные — мы обновляем только территорию с высокой плотностью населения. То есть, с точки зрения картрографирования, тут вопрос именно в актуальности, потому что, понятно, Земля — живая, она движется, меняется, происходят различные процессы: тектонические сдвиги. Поэтому карты необходимо обновлять. И мы проводим такую работу. Чем крупнее масштаб, тем дороже изготовление этих карт.

— И, видимо, не всегда экономически это обосновано?

— А какой смысл для необжитых территорий Сибири, Дальнего Востока делать крупномасштабные карты двухтысячного масштаба, пятисотого масштаба? В рамках цифровой экономики мы сейчас делаем для всех населенных пунктов двухтысячные цифровые ортфотопланы. Это как аэрофотосъемка — фотографии, по которым удобно ориентироваться, где находятся дома, определить координаты, проводить землестроительные, кадастровые работы. По 200-му масштабу можно померить с точностью 10 сантиметров, а по двухтысячному – уже 1 метр погрешность. Например, для исправления кадастровых ошибок, определения границ участков сельхозземель, границ муниципалитетов, населенных пунктов вполне достаточно двухтысячного масштаба для заселенной и 10-тысячного — для межселеннной территории. Планируем до 2024 года покрыть всю обжитую территорию такими съемками. Мы все эти съемки — цифровые ортфотопланы, карты — погрузим в единую электронную картографическую основу. В следующем году мы должны завершить создание такого сервиса.

— Это будет сервис наподобие Яндекс.Карты?

— Мы делаем аналогичный сервис. Но весь смысл в том, что это будет государственный сервис, он сделан по государственным стандартам и он официальный. То есть все госорганы, муниципалитеты, субъекты могут им пользоваться. В конце 2020 года мы планируем такой сервис запустить. Он очень востребован, у нас уже в очередь стоят и региональные, и федеральные органы исполнительной власти. Мы сейчас проводим «пилот» в Краснодаре, в Крыму. Яндекс создал коммерческий сервис, определенные услуги бесплатные, часть — за плату, доход от рекламы тоже.

— А частные лица смогут воспользоваться вашим сервисом?

— Да, но за небольшую плату. Эти сервисы интересны, прежде всего, бизнесу.

— Я так понимаю, что геодезия и картография — это забота государства. Но геосервисы, грубо говоря, которые строятся на вашей работе, — это уже история коммерческая?

— В советское время геодезия и картография была исключительно государственная, но и все сферы деятельности были такие. Исключительно государственная и практически секретная отрасль, пользовалась ее продуктами только очень узкая сфера специалистов — строители, изыскатели, инженеры.

— Ну, туристы, наверное, еще, может быть.

— Ну, туристы, может быть. А сейчас у каждого студента, школьника есть планшет, смартфон, и там десятки этих карт, различных спутниковых снимков. И получается, что геодезия и картография уходит в широкие массы. Сервисы, картографические основы стали очень востребованы. И здесь нам как государственному органу очень важно грамотно построить стратегию государственной политики. В советское время всё было государственное и всё секретное; в 90-е была идея, что всё на рынок, всё абсолютно рыночное. Сейчас мы хотим найти ту золотую середину. Проводим научное исследование сферы деятельности. Кстати, его результаты абсолютно открытые, например, сайт https://pd.gosreforma.ru/. Такая вот фотография момента, которая позволит нам в дальнейшем разработать и утвердить основы госполитики. Мы сейчас совместно с Минобороны такой документ начали разрабатывать. Понятно, что геодезия и картография — у нее всегда во всем мире…

— Военное измерение еще.

— Да! Это две стороны медали — гражданская и военная. Поэтому тут без военных мы никуда не денемся. Оборона и безопасность — это очень важно. И вот эти основы госполитики, надеемся, разработаем, в следующем году согласуем, донесем в Правительство, утвердим там, и поймем, как до 2030 года будем эту сферу деятельности развивать.

— Как бы это могло пригодиться в дальнейшем?

— Вот выяснилось, например, что самые востребованные услуги в сфере геодезии и картографии — это кадастровые работы и землеустройство. То есть самые активные, самые часто используемые — это те работы, которые выполняют кадастровые инженеры по измерению, уточнению координат земельных участков и объектов капитального строительства. И мы уже год в рамках этого НИРа выводы фиксируем для себя и уже полгода ведем работу над проектом «Основы госполитики» и пониманием, что нужно развивать в первую очередь. Здесь проблем много. Например, сейчас полностью утрачена сфера приборостроения в геодезии. В советское время все геодезисты мерили отечественными приборами. Сейчас, к сожалению, приборы все у нас импортные. Понятно, что нужно развивать и программное обеспечение российское, и у нас есть поручение Президента в этом направлении работать. Сейчас законодательство мы планируем править, чтобы у российского программного обеспечения был приоритет. Ну и в перспективе, конечно, до 2030 года — приборостроение. Здесь однозначно надо свои компетенции восстанавливать. Это новая, высокоточная научная сфера.

— Ну да, здесь одними пальцами не обойдешься.

— Конечно! Нужны современные высокоточные методы спутниковой геодезии.

— Вы вели работу в течение этого года с органами власти. А бизнес? Есть какое-то понимание, что бизнес ждет от вас?

— Бизнес ждет наши карты и качественные, современные геодезические сети. Тут тоже как раз вопрос необходимости их обновления, пересчета координат сетей, опять из-за этого движения Земли и антропогенного воздействия человека. Также Правительство нам задачу поставило, что раз в десять лет мы пересчитываем параметры фигуры всей Земли.

— Она меняется?

— Она меняется из-за геодинамических процессов. Она не шар и не эллипсоид, она очень сложной формы — горы, реки, низины. Посмотрите на географическую карту — она неровная. И все это движется. Геодезические сети тоже меняются, их надо постоянно переуравнивать. И раз в десять лет мы фактически переутверждаем новую государственную систему координат, от которой ведется расчет.

— Извините обывателя, кривизну Земли?

— Кривизну Земли, условно говоря. Мировое сообщество, мировые геодезические институты, ООН не могут без наших измерений существовать в принципе. Если мы скажем: «Нет, вы нам надоели» и бросим участвовать в работе международных институтов — всё, у них не будет точных параметров Земли.

— То есть у нас есть такая возможность, просто учитывая протяженность страны?

— Да, просто учитывая протяженность и размеры России, возможность делать измерения на нашей территории. Научная школа, сама территория и очень серьезная советская основа нам позволяют все-таки выглядеть очень хорошо. И, конечно, экономическая развитость. Мы делали оценки по объему рынка геодезии и картографии. Мы в десятке стран в денежном выражении. У нас развитый рынок геодезических работ: строительство, кадастровые работы, землеустройство.

— А насколько актуальна цифра 1 триллион рублей — на рынок?

— Рынок пространственных данных и вообще сферы геодезии и картографии имеет огромный потенциал, потому что это реальные пространственные данные, которые позволяют ориентироваться во всех сферах экономики и дают определенный дополнительный эффект. Тот же бизнес, к слову. С Корпорацией малого и среднего предпринимательства у нас есть совместный проект «Бизнес-навигатор». Бизнесмен, например, хочет открыть торговую точку и не понимает, будет ли в каком-то конкретном месте покупатель или нет.

— Он берет пространственные данные…

— Берет пространственные данные, в координатах, и ему эта система говорит: «Вот здесь потоки людей вот такие-то, утром, вечером, ночью, в штуках, в людях, а вокруг такие-то точки. У тебя будет конкуренция здесь или ее не будет».

— То есть не надо, скажем так, тыкать пальцем. Можно спрогнозировать?

— Да, можно уже спрогнозировать, что да, вот здесь будет золотое дно, конкурентов нет, отбоя от посетителей не будет, ты через неделю свои затраты отобьешь. Или наоборот: открывай не открывай — здесь ноль, куча конкурентов и посетителей никаких не будет. То есть вот пространственные данные для открытия ларька или супермаркета, а все туда же упирается – в геодезию и картографию.

— Как вы считаете, нынешние школьные контурные карты соответствуют реалиям?

— Есть проблема, мы обсуждали это тоже с Министерством просвещения. Понятно, что издатели карт пытаются сэкономить. И что самое дешевое? Купить где-то в Китае какие-то там учебники непонятные, перевести карты. Купить за копейку, продать за рубль. И, к сожалению, действительно, есть отдельные случаи. Росреестр также занимается геодезическим надзором, и в том числе вопросами правильности отображения наименований географических объектов, например, населенных пунктов и государственной границы Российской Федерации. Действительно были выявлены факты — и в учебниках, и в книжках, даже в программах в смартфонах — несоответствия отображения госграниц и нарушения законодательства Российской Федерации. Мы такие факты выявляем, принимаем меры, штрафуем. Недавно как раз мы разбирались с компаниями Apple, Google, потому что они территорию Крыма отображали неверно. Проводили с ними разъяснительную работу. Они, конечно, хитро поступили. То есть, когда ты смотришь с территории России, показывают, что Крым российский. Если смотришь с территории других государств — там отображение несколько отличается. То же самое с учебниками. Мы сейчас в Минпросвещения ведем работу, чтобы все учебники географии, контурные карты проходили нашу экспертизу. Чтобы мы могли подтвердить, что наименования соответствуют и соответствуют границы.

— У кого карты лучше — у нас или у Google Maps?

— Во-первых, надо понять, что Google и Яндекс — это коммерсанты. Для коммерсантов качество не так важно, им главное — сопоставить затраты. Они применяют краудфандинг, когда школьники, студенты, ради интереса, сидят рисуют карты, используют любые доступные сведения. Это даже некорректно сравнивать.

— Ну, понятно, что это ориентировано на любителей общепита — ближайший ресторан найти.

— Совершенно правильно сказали! Но они нашими картами тоже пользуются. Яндекс, например, у нас регулярно все новые карты приобретает, чтобы включить в свои сервисы. Если вы Яндекс откроете, там внизу лицензионного соглашения стоит копирайт, и копирайт Росреестра — в первых рядах. Более интересный вопрос для меня – государственные карты. Какие государственные карты качественней и подробней – российские или европейские, американские?

— И у кого же лучше? А карта России или карта Америки?

— Однозначно, российские! В рамках проекта «Пространственные данные Арктики» мы разместили свои карты, наши зарубежные коллеги картографы свои, можно очень легко их сравнить на стыках государственных границ. Когда финны, американцы, канадцы видят наши карты, у них слезы текут. Они говорят, что «мы так не умеем и не можем себе это позволить». Советские стандарты картографирования, которые до сих пор у нас сохраняются, очень жесткие и очень детальные. То есть мы отображаем, условно, местность, маленькие речки, ручьи, болота, родники, леса. У них на картах этого практически ничего нет. Это — про государственные карты.