Певица Вера Брежнева недавно стала послом доброй воли ООН по вопросам ВИЧ и СПИДа. Артистка рассказала читателям НСН, побывав в эфире шоу «Бестолочи» на BEST FM, почему она должна была работать на заводе и как привлечь внимание мужчин.

― Каким было твоё детство?

― Мы никогда не ценим что-то в тот момент, когда оно у нас есть, только по истечении времени мы понимаем ценность каких-либо событий. Детство у меня было счастливым, потому что мы гуляли, лазали по стройкам, дрались, ели то, что воровали с грядок соседей.

― На какое самое высокое фруктовое дерево тебе удалось залезть?

― Абрикос на бывшей даче Брежнева, я там на два метра забралась.

― Как у тебя с родителями складывались отношения?

― Папа всегда был строгий такой. А нас вокруг папы было всегда пять девочек, включая маму. Папа был как султан, мы вокруг него вились, а он говорил: «Еду! Воды! Чай!», а мы ему всё это, конечно, устраивали. Но у него тоже были свои нюансы, он говорил: «Я всё время хожу в женский санузел, купаюсь в женской ванной». Он всегда мечтал о мужчине, а у нас даже когда животные появлялись, они тоже всегда были девочками.

― Он брал тебя с собой на какие-то мужские мероприятия?

― На рыбалку брал и на футбол.

― Когда ты подросла и стала уже девушкой, ты помнишь, когда у тебя появились первые варёнки?

― А у меня не было варёнок, они у меня появились только два года назад. Если в Днепродзержинск их и довозили, то до работников завода они точно не доходили. У меня вся семья работала на заводе, весь наш клан: мама, папа, бабушка, дедушка, тётя, дядя — все на заводе работали. По идее, и я должна была на заводе работать.

― У тебя две дочки, есть сложности с воспитанием?

― Сложности в воспитании есть всегда, во все времена и у всех народов подростковый период — это особенный период. Мама вылила столько слёз, и Соня тоже плакала, но выводила маму всё равно. У нас просто он рано начался, где-то с 10 лет до 14, вот только сейчас у нас полгода отношения хорошие.

― Как мамаши на родительском собрании реагировали, когда сидели с тобой в одном классе?

― Когда была первая встреча, они на меня озирались, с интересом рассматривали. Но впоследствии все привыкли, веду себя на родительских собраниях адекватно, не становлюсь на парту и не начинаю петь. С кем-то из родителей у нас даже были тёплые приятельские отношения, с некоторыми мамами даже переписываемся.

― А какое оно, твоё сердце?

― Чувствительное. Физически — не очень большое, как говорится, посмотри на кулак человека и увидишь, какое у него сердце. Но мне кажется, что внутри там очень много любви и всё горячо, поэтому, ощущаю его большим.

― А если бы ты пошла к Гудвину, что бы ты у него попросила?

― Если я скажу, что попросила бы мир во всём мире, ты бы решил, что я участвовала в каком-нибудь конкурсе «Мисс NN». Если для себя лично ― то, что я хочу, я могу сделать сама. Я считаю, что всё в наших руках, и если ты трудишься, и если ты чего-то хочешь, ты обязательно этого сможешь добиться. У Гудвина в первую очередь хотелось бы попросить здоровья для моих родных и близких. И хотелось бы, чтобы над головой было мирное небо, и страны объединялись.

― Если всё-таки изобретут эликсир бессмертия, ты пойдёшь на этот авантюрный шаг?

― Я просто уже наполовину состарилась, зачем мне эликсир бессмертия? Вот если бы мне предложили его в 20 лет, я бы сказала: «Да! Вот такой я хочу прожить ещё 120 тысяч лет!». Теперь я бы хотела другой эликсир: если жить долго, то хотя бы здоровой. Старенькой, но здоровой.

― Как тебе даётся всё совмещать: кино, сцену, благотворительность. Ты когда-нибудь устаёшь?

― Иногда мне бы хотелось быть посланником, в смысле, инопланетным существом, у которого больше, чем 24 часа в сутках и энергии столько, что можно переделать абсолютно всё. Безусловно, я устаю. Я не только человек, я ещё и женщина, а женщины физически слабее. За последний год в моей жизни много всего происходила, и больше года я уже посол доброй воли ООН, и, конечно, я перестала уделять время себе, потому что у меня его нет. Всё время теперь хочется отдохнуть.

― Должность посла ООН официальная?

― Да, в позапрошлом году мне предложили на два года пост, и вот сейчас предложили его продлить, хотя ещё даже тот срок не закончился. У нас планы, и мы хотим достичь результатов.

― Ты виделась с Пан Ги Муном? Он тебе позвонил и предложил? Или в WhatsApp написал?

― Конечно! Он написал «Верунчик, приезжай!» Нет, мы с ним познакомились и встретились в Нью-Йорке, очень приятно было после этой встречи получить от него благодарственное письмо, у меня оно хранится.

― Что входит в твои обязанности? Всё-таки посол достаточно красивая должность, звучит очень официально и солидно.

― Я тоже так думала, считала, что сделаю что-нибудь, чтобы не только называться, но и быть. Мне это важно, мне это нужно, и я вижу результат своей деятельности. У меня столько ответственности, столько активности. Что я делаю? Самое главное, ― так как я медийное лицо, ― это информационное оглашение этой проблемы, потому что если люди об этом не слышат и не говорят, то создаётся впечатление, что этой проблемы не существует. Я посол региона ― Центральной Азии и Восточной Европы. Ездим по этим странам, поднимаем вопросы, встречаемся с министрами здравоохранения, активируем людей, чтобы сдавали тест на ВИЧ, чтобы знали свой статус. Зная свой статус, ты можешь нести ответственность за своё состояние и не распространять эпидемию дальше. Я езжу по этим странам, городам, пью чай с девочками, которые живут с ВИЧ, мы с ними разговариваем, потому что дискриминация давит на них, объясняю, что мы все — люди. Не многие знают, что ВИЧ на бытовом уровне не передаётся, и что находится рядом с человеком, у которого ВИЧ, безопасно.

― А к кому ты обращаешься, когда тебе трудно?

― Когда мне совсем грустно и печально ― это мой любимый человек. Я живу сердцем, для меня очень важна поддержка человека, которому оно принадлежит. Если у меня есть какие-то проблемы, я стараюсь семью не сильно грузить. Зато у меня есть подруги, которые знают обо мне всё, и вот подруг я, к сожалению, не жалею. Мы друг другу помогаем, поддерживаем.

― Как у тебя обстоят дела на кинофронте?

― 3 марта вышла работа «8 лучших свиданий». Если честно, я посвятила себя этой работе с июня прошлого года по май этого. Периодически мне присылают сценарии и просто запросы. Но у меня нет агента, который бы меня продавал. Я думаю, что кино нужно посвятить часть своей жизни, но у меня пока гастроли.

― Будет ли четвёртая часть «Любви в большом городе»?

― Я думаю, нет, потому что в этой трилогии мы уже показали всё, и герои выросли. Хотя, когда по телевизору показывают каждую часть, они набирают очень хорошие рейтинги.

― Как ты относишься к тому, когда молодые девушки начинают вкачивать себе в лицо всякие свистки?

― Как девочка, я не могу быть с ними солидарна. Они уродуют себя в первую очередь и становятся похожими друг на друга. Мне бы хотелось попросить всех девушек в гонке за прекрасным быть самими собой, не нужно вставлять имплантаты там, где они не родились, не нужно делать губы и колоть ботокс. Это всё не привлекает мужчин, а наоборот, отталкивает. Хотелось бы, чтобы мальчики задумались о том, чтобы заняться своим телом: пойти в спортзал, правильно питаться. Большое разнообразие информации есть в интернете.

― Какие детали украшают женщину и выделяют её из толпы?

― Ум. По тому, как девушка одета, как она себя преподносит, сразу видно уровень её вещества. Следует быть ухоженной, вести себя адекватно. Если девушка милая, симпатичная, если взгляд не «ищущий», то он обратит на неё внимание.

― А современная мода тебя не шокирует?

― Если мы вернёмся в нашу юность, мне кажется, мода молодёжи всегда шокировала.