Верховный суд России (ВС) подготовил поправки в Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы, которые вводят понятие уголовного проступка – нетяжкого правонарушения, за которое не предусмотрено наказание в виде лишения свободы. А лиц, которые впервые совершили такой проступок, судьи предлагают освободить от уголовного наказания, заменив его «иными мерами уголовно-правового характера». В их числе обязательное взыскание ущерба, штраф или конфискация имущества.

Новый законопроект стал продолжением обнародованных в начале октября инициатив ВС по реформированию процессуальных процедур. Тогда высшая судебная инстанция страны обнародовала ряд предложений по упрощению гражданского, арбитражного и административного судопроизводства. Суть нынешней правовой инновации НСН пояснила бывший судья Конституционного суда РФ, глава комиссии СПЧ по гражданскому участию в правовой реформе Тамара Морщакова.

«Мелкое деяние, за которое по нормам УК может быть назначено только самое мягкое наказание – у нас таковым считается довольно серьезное, до трех лет лишения свободы, - если оно совершено впервые и не связано с тяжкими последствиями для жизни и здоровья другого человека, должно признаваться уголовным проступком и влечь за собой прекращение производства по уголовному делу», - сказала правозащитница, отметив, что развитие уголовного права в сторону его смягчения является нормальной тенденцией в разных странах.

Совершенно нормальным шагом считает новую инициативу ВС первый зампред комитета Госдумы по государственному строительству и законодательству Вячеслав Лысаков.

«ВС продолжает идти по пути декриминализации уголовного законодательства. Он предлагает в случае преступлений, которые не представляют большой опасности для общества, ограничиться, например, подпиской о невыезде или домашним арестом. Не помещать людей в следственный изолятор», - подчеркнул парламентарий в беседе с НСН.

По его словам, предложение высшей судебной инстанции будет поддержано Госдумой. «Верховный суд – это отдельная ветвь власти, которая отвечает за наказание уголовных преступлений, их правовую оценку. Это профильная структура, к мнению которой невозможно не прислушаться. Это мнение определяющее, думаю, его поддержит и правительство, и Госдума, и Федеральное собрание в целом», - объяснил депутат.

Как указал НСН экс-генпрокурор России Валентин Степанков, это не просто изменение в законодательство, но и концептуальное правовое нововведение.

«Над отдать должное ВС, который, в отличие от других структур – МВД, прокуратуры, серьезно занимается изменением законодательства исходя их назревших проблем», - отметил бывший глава надзорного ведомства.

С ним согласен и экс-сенатор, адвокат Константин Добрынин: «То, что Верховный суд начал принимать достаточно активное участие в смягчении законодательства, безусловный плюс».

Тем не менее, он посчитал преждевременным обсуждать конкретные последствия принятия поправок в уголовное законодательство, предложив дождаться их реализации.

А вот его коллега Александр Карабанов считает, что «последние реформы на уровне ВС носят исключительно популистский характер». Он раскритиковал судейскую инновацию.

«Введение нового понятия приведет, я считаю, к усилению бюрократизма и коррупции. Потому что уже сейчас закон предусматривает для людей, которые совершили преступление впервые или небольшой тяжести, наказание в виде штрафа, иных санкций вместо лишения свободы. Так что это излишняя мера, которая внесет дополнительную сумятицу в квалификацию преступлений», - сказал адвокат в беседе с НСН.

«Здесь минусов не может быть, - парирует Лысаков. - Минусы могут быть, когда мы говорим об ужесточении наказания. Там могут быть риски. А в данном случае предлагается более адекватное отношение государства к человеку, который оступился».

Однако и бывший генпрокурор РФ Юрий Скуратов не в восторге от предложения ВС. Согласившись со своим предшественником по надзорному ведомству, что смягчение уголовного законодательства необходимо и инициатива ВС - это новаторский подход к либерализации права, он указал на возможные риски такого подхода.

«У нас все законодательство построено на разграничении понятия «преступление», которое относится к сфере уголовного права, и «проступок», которое относится к дисциплинарному или административному праву. Теперь нам предлагается нечто третье без убедительных обоснований», - сказал экс-глава Генпрокуратуры.

По его мнению, в последние годы изменения в уголовное и уголовно-процессуальное право проводятся крайне «несистемно, бездумно, хаотично». Скуратов призвал не изобретать велосипед, а тщательней использовать уже заложенный в юридических нормах гуманистический потенциал.

«Я думаю, ныне действующее уголовное и процессуальное законодательство имеет достаточный потенциал для своего смягчения. Начать можно с наведения порядка в существующей правоприменительной практике, когда у нас сплошь и рядом игнорируются процессуальные нормы и следствием и судами. Наказывайте судей, в конце концов, за произвольное обращение с законами под давлением следствия! Сплошь и рядом у нас применяется заключение под стражу без необходимых на то оснований! Это исключительная мера, которая у нас стала общим местом. И по другим можно проводить более гуманную политику», - пояснил собеседник НСН.

Валентин Степанков тем не менее настаивает, что эту практику надо «запустить».

«А правоприменение покажет, насколько она обоснована и нужны ли коррективы. Это затронет следствие, дознание, судебную статистику, в какой-то мере надзор над расследованием таких уголовных проступков. Так что надо в комплексе посмотреть», - сказал первый генпрокурор России.

Тамара Морщакова считает иначе: в беседе с НСН она усомнилась в этических основаниях предлагаемого Верховным судом решения.

«Эта конструкция не может быть признана удачной, потому что предполагает, что повторное совершение такого проступка будет наказываться уже не как проступок, а как преступление. Получается, что человек, который раз был наказан за проступок, второй раз, совершив такое же правонарушение, наказывается уже не просто за еще один проступок, а за то, что совершил раньше и за что уже понес наказание. Рецидив может и должен учитываться как основание для назначения более тяжелого наказания, но не может быть основанием для иной уголовно-правовой оценки деяния, которое по своей тяжести равно ранее совершенному. То есть рецидив не может превращать проступок в преступление, если оба деяния одинаковые. Это негодный принцип, хотя он в российском уголовном праве возрождается уже не впервые», - посетовала правозащитница.

Она напомнила, что в свое время он был отменен при отказе от преюдиции административной ответственности, когда повторное совершение административного правонарушения вело к уголовной ответственности. Однако в последние годы административная преюдиция снова все шире используется в российской правоприменительной практике. В частности, именно на основании этого принципа был осужден оппозиционер Ильдар Дадин, которого в декабре 2015 года приговорили к трем годам лишения свободы за неоднократное нарушение правил проведения митингов, каковое относится к административным правонарушениям. В феврале этого года вердикт Дадина был пересмотрен президиумом Верховного суда по требованию Конституционного суда.