Исследовательская компания TNS Russia зафиксировала исторический рекорд интереса к теленовостям у россиян. Эксперты отмечают, что события на Украине пробудили интерес к новостям во всех возрастных группах. Многие информационные каналы значительно увеличили свою аудиторию и рекламную выручку.

Об этом телевизионном феномене НСН поговорила с журналистом и телеведущим Владимиром Познером.

- Владимир Владимирович, как можно объяснить такой интерес, и сталкиваетесь ли Вы с ним в своей работе?

- Я занимаюсь совсем другим. Всё-таки интервью – это не новости. Но в таких показателях нет ничего удивительного. Ведь то, что происходило с Украиной и Крымом, так потрясло общество, такого не было давно. И всё что связано с этим – санкции, кризис - конечно, будоражит людей, вызывает разные мнения и совершенно понятно, что интерес к происходящему повысился значительно по сравнению с предыдущими годами.

- Но, наверняка, и вас сейчас есть какой-то крен в сторону этого кризиса? Ведь невозможно от него скрыться?

- Никто и не скрывается. Мне самому эта тематика очень интересна. Я не могу сказать, что вдруг эти вопросы стали чаще появляться в моей программе. Да, был Кудрин (Алексей Кудрин – экс-министр финансов России - НСН), но мы говорили с ним по поводу экономической ситуации, был министр сельского хозяйства и мы говорили о том, как санкции, так или иначе, влияют ситуацию в нашей стране. Был Оливер Стоун (американский кинорежиссёр – НСН), в связи с документальным сериалом об истории Америки. Но я бы не сказал, что все мои нынешние программы каким-то образом вытекают из того, что происходит на Украине.

- Тем не менее, выходит, что у зрителя просыпается интерес к реальной политике?

- Безусловно. Потому что в течение продолжительного времени, как мне кажется, этот интерес постепенно угасал. Во время перестройки и во время Ельцина этот интерес был чрезвычайно высок, а потом он угасал в пользу развлекательных программ, которые не затрагивают политических и общественных тем. И как мне кажется, сейчас это меняется. Но не только из-за событий, а просто потому, что люди сами хотят больше знать и в конечном итоге принимать какое-то участие в том, что происходит в их собственной стране.

- Вы общаетесь с западными коллегами и хорошо знаете, как работает западное телевидение. Где более объективна подача текущей информации – у нас или на Западе?

- Что касается, телевидения американского, английского, немецкого, французского, которые я более-менее знаю, то я бы сказал, что на круг оно более объективное, чем российское по двум причинам. Во-первых, там существует реальное общественное телевидение, имеющее очень широкий охват. Не канал, который называется «Общественным телевидением», а такой канал, как, например, BBC, который не зависит ни от рекламы, ни от власти. Такое телевидение, по определению, является более объективным, потому что на него не давит ни власть, ни рекламодатель. Такого телевидения у нас просто нет.

А во-вторых, на Западе все-таки есть разные каналы с очень разным мнением. То есть канал, который может быть правительственным или антиправительственным. И зритель, таким образом, может смотреть то, что ему хочется. У нас такого телевидения нет – оно либо напрямую, либо опосредованно контролируется властью. Таким образом, объективность, вообще, ставится, на мой взгляд, под сомнение, потому что это телевидение, которое так или иначе выражает ту точку зрения, которую хотела бы выразить власть в лице Кремля.

Но, конечно, надо признать, что освещая Россию, Запад, в основном, необъективен. Это, безусловно. Но, если говорить вообще – о подаче информации, о стремлении к объективности, - то всё-таки, при всех минусах, которые, несомненно, есть на Западе, там есть хоть какие-то источники информации, которые стремятся к объективной и честной информации, а не к тому, чтобы навязывать точку зрения.